Во время нашей беседы с Екатериной Соколовой, студенткой Костромской сельскохозяйственной академии и победительницей научного конкурса на Всероссийском студенческом форуме, я не раз вспомнила свою стажировку в Германии, случившуюся несколько лет назад. Я изучала литературу и язык и за немецкими продуктами наблюдала как потребитель и кулинар: сначала мне попалось куриное мясо, в волокнах которого «застряло» несколько сомнительных жировиков, затем товарищи мне нашептали, в каких магазинах закупаться не стоит – особенно, дешёвой картошкой: в Германии уже производили генномодифицированный картофель, и, хотя специальных ярлыков никто не видел, иной раз пара килограммов «обычного картофеля» стоил столько же, сколько две крупные «bio-картофелины». То есть выбор зависел от кошелька и страха перед возможным потреблением ГМО.

«Я была на практике на свиноводческом предприятии в Германии – на вид там всё почище, поорганизованнее, чем у нас. Но вот их мяса мне больше не хочется», – Екатерина Соколова

Катя Соколова, как и я, проходила стажировку в Германии – но на ферме, поэтому, в отличие от меня, имела счастье лично познакомиться с современными европейскими фермерскими традициями и сравнить их с отечественными. «Поэтому мясо из-за границы я не приобретаю в принципе», – заявила мне она и объяснила почему. Ещё мы с ней поговорили о научных разработках для фермеров, очистке молока от молочнокислых бактерий и о разнообразных новых проблемах сельского хозяйства, многие из которых, по мнению её коллег, связаны со вступлением России в ВТО. А проблемы, похоже, касаются не только профессионалов, но и рядовых потребителей: например, с 1 июля 2014 года «разведение или выращивание на территории РФ модифицированных растений и животных» фактически будет разрешено. Но об этом – уже в другой раз.

Не ожидала, что студентов из Костромы часто отправляют на заграничные стажировки. Есть польза?

– Наши ветеринары много ездят в Германию и Францию, агрономы – в Англию. Сама я была на практике на свиноводческом предприятии в Германии – на вид там всё почище, поорганизованнее, чем у нас. Но вот их мяса мне больше не хочется: минимум два раза в неделю мы своими руками кололи животным гормоны, чтобы у них было больше поросят. У нас в Костромской области коровы и свиньи живут как-то и без этого, а там их колют – и до рождения поросят, и после. Мои знакомые бывали во Франции на гусином предприятии, где производят знаменитую гусиную печень: то же самое. Я знаю, что некоторые немецкие фермеры объединяются в экологические союзы и отказываются от этого, но в целом у них считается, что гормоны значительно удешевляют производство – животных-то будет больше. Вот только из-за употребления их в пищу у людей возможны гормональные нарушения, нарушения обмена веществ, ожирение...

В России пока немецкой свинины нет, потому что в Белгородской и некоторых других областях отечественное свиноводство ещё на высоте. Но мы все боимся, что это ненадолго. Вот недавно у нас закрылось большое свиноводческое предприятие «Шувалово». Было очень жалко – всё-таки 20 тысяч голов. Но решили, что оно нерентабельное, и мы все думаем, что это связано со вступлением России в ВТО. Привозное мясо дешевле – из-за тех же гормонов, а наше теперь должно соответствовать условиям международных договоров и специальным международным стандартам.

Екатерина занимается научными разработками для коров костромской породы – одной из лучших в России

А вот я в Германии столкнулась ещё и с прогоркшим ультрапастеризованным молоком – оно не прокисло, а именно испортилось до окончания срока годности, затем пожелтело и начало выпадать в осадок. Когда мне попалось такое же белорусское пастеризованное молоко, я отправила письмо-жалобу на завод в Гомеле, на которую они мне официально ответили: «Процессу прогоркания молока способствует высокая степень очистки на предприятии. В результате очистки остаются только микроорганизмы, которые становятся активными при пониженных температурах». Они меня обманули?

– Ты же отправляла им письмо не как специалист? Профессионала такой ответ бы не устроил. Настоящее молоко имеет нормальный цвет и запах, не прогоркает и достаточно быстро прокисает, хотя, насколько мне известно, в Белоруссии делают хорошую тару – а значит, этот процесс может замедляться. Скорее всего, на заводе нарушили технологические нормы и, естественно, не признались в этом. Хотя вообще формулировка «высокая степень очистки» – признак того, что перед тобой не вполне молоко. Сильная очистка убивает почти все бактерии в молоке, в том числе бродильные и молочнокислые – самые полезные: именно лактобактерии нормализуют микрофлору кишечника. А молоко ведь всё равно портится, только превращается уже не в сметану, как деревенское, а в непонятную жижу.

На Студфоруме ты победила в конкурсе с научной разработкой, касающейся экономного питания для коров. Не во вред животным?

– Наоборот: сейчас всем животным дают одинаковое питание – независимо от продуктивности, а это неправильно. Используя наши разработки, можно создать определённую диету для коров – по содержанию белка. Она позволит сэкономить на кормах и соответственно получить более дешёвую продукцию.

Вообще идея принадлежит моему руководителю и преподавателю по терапии сельскохозяйственных животных – она занимается лечением внутренних незаразных болезней. Поскольку белок – едва ли не самая важная структура в организме, она предложила мне исследовать, как у коров костромской породы изменяются показатели белкового обмена в зависимости от их продуктивности (сколько молока они дают) и беременности. Мы брали три группы коров: низко-, средне- и высокопродуктивных. Оказалось, что показатели изменяются сильно, поэтому нельзя кормить всех одинаково – то есть питание нужно сбалансировать. Конечно, наша диета, если будет внедряться, то в Костромской области, потому что мы занимались именно костромской породой скота – у нас её 69%; мы не исследовали, например, голштинов. Но этот метод разработки питания подходит и для других регионов и пород, просто нужно проводить дополнительные исследования.

Среди других победителей: на Всероссийском студенческом форуме в Петербурге Екатерина выиграла полмиллиона рублей – на внедрение своей разработки

В будущем ты собираешься заниматься наукой?

– Если честно, я надеюсь всё-таки практиковать работу врачом-ветеринаром. Любой врач не может без практики. Я с детства хотела этим заниматься и даже подавала документы в один вуз. Я даже наивно думала, что буду больше работать с животными, чем с людьми, но ошиблась: только на фермерском хозяйстве нужно иметь дело с целым штатом сотрудников – от зоотехников до руководителей. Поначалу, когда меня пригласили работать над научным проектом, я даже не очень охотно взялась, но потом заинтересовалась числовыми показателями, поэтому занялась бы наукой параллельно.

А работы для сельскохозяйственного специалиста с высшим образованием сегодня много?

– Хозяйств не так много, как хотелось бы, но раньше я думала, что их вообще нет. А они есть – и весьма неплохие. Как правило, это небольшие комплексы. Маленькие хозяйства могут жить за счёт себя: даже на том немецком свиноводческом предприятии было всего 500 голов, в то время как некоторые наши содержат до 20 тысяч. Крупным тяжело сохранять рентабельность: они или живут за счёт дотаций, или закрываются.

Так что преподаватели академии нам говорят, что работы немного. Но пока я учусь, я уже успела получить два приглашения на работу – одно аж в казанское хозяйство. А ведь я могу работать и обычным ветеринаром – с мелкими домашними животными. Думаю, что люди с удовольствием пошли бы в сельское хозяйство и на фермы, но пока нет ответа на вопрос, как выжить предприятиям, которые вынуждены сдавать молоко на молокозаводы по 5 – 7 рублей за литр. За сколько потом это молоко, прошедшее «высокую степень очистки» и разбавленное водой, продают потребителям, мы видим на прилавках магазинов.