В отечественные вузы приглашают европейцев, а российских профессоров отправляют на заграничные стажировки с обязательством вернуться и отработать в родном университете не менее 12 лет. В Академии наук меняют устав, обязывая её сотрудничать с учреждениями образования. И вузам, и академии выделяют огромные средства на библиотеки, оборудование и увеличение жалования. Все нововведения сопровождаются бурными дискуссиями. Это не наброски к сценарию современного фильма о перспективах российского образования и науки, а наше реальное историческое прошлое. В год 400-летия дома Романовых вспомним, как императоры династии развивали образование и науку в «тёмной России». На вопросы корреспондента STRF.ru отвечает Зинаида Гафурова, доцент кафедры социальных наук и технологий Московского института стали и сплавов, профессионально занимающаяся различными аспектами научно-образовательной политики императоров династии Романовых.
 

Зинаида Гафурова: К достоинствам научно-образовательной политики императора Николая Первого нужно отнести его гибкость и умение прислушиваться к разумным доводам оппонентов, невзирая на лица, то есть на отрицательные мнения своих приближенных

Наследием Романовых для российской науки, безусловно, стал не только указ об основании Академии наук, изданный Петром Первым в 1724 году. Расскажите, пожалуйста, как развивалась сфера знаний в период правления этой императорской фамилии, кто из её членов уделял этой области наибольшее внимание?


– Прежде всего – открывались университеты. На территории Российской империи на начало ХХ века их насчитывалось 11, и большинство из них было основано по указам Александра I. Неслучайно, признавая заслуги своего брата в развитии российских университетов, Николай I распорядился переименовать в «Александровские» сразу два знаменитых учебных заведения – Хельсинкский университет, переведенный после пожара 1827 года из Турку в Гельсингфорс, и Царскосельский лицей после его перевода в 1843 году в Санкт-Петербург (обучение в нём приравнивалось к университетскому). Александру Второму принадлежит честь основания Одесского университета и открытия в 1869 году Варшавского университета (он был закрыт после Польского восстания 1831 года). Указом Александра III был основан Томский университет. А знаменитый Киевский (Университет святого Владимира) был открыт стараниями Николая I. Нужно отметить, что именно эпоха Николая Первого стала самым плодотворным периодом в развитии российских университетов в XIX веке.

В Николаевскую эпоху (до 1848 года) университеты наполнились учёными, квалифицированными преподавателями, а сама деятельность университетов приобрела более научный характер. Многие авторы справедливо пишут о «неполитизированном» облике российских университетов 1830–1840-х годов. Как отмечает Ф.А.Петров, «люди сороковых годов» – те, кто дожил до шестидесятых годов ХIХ века, стали не разрушителями, а реформаторами. Великие преобразования, и прежде всего Крестьянская реформа 1861 года, открыли поле для обширной созидательной работы и реализации накопившегося в 1840-х годах потенциала идей по переустройству общества. В качестве яркого примера можно привести биографию известного экономиста И.В.Вернадского (1821–1884), который в 1843–1846 годах учился в Берлинском и Венском университетах, слушал в Париже Бланки и Мишле, а в Англии наблюдал за состоянием промышленности. Вернувшись в Россию, Иван Васильевич читал курс политической экономии будущим реформаторам, выступая против крепостного права, за вольнонаемный труд и рыночные отношения.


Как трансформировалось понятие «университет» в течение XVIII–XIX веков?

 

– Уяснить эту трансформацию в России с конца XVIII века и на протяжении XIX века можно при сравнении университетских уставов 1804, 1835, 1863 и 1884 годов. Устав 1804 года делал акцент на университетской автономии, устав 1835 года расширял права попечителей учебных округов (одновременно делая этих попечителей ответственными «за приведение университета в цветущее состояние»), устав 1863 года значительно сужал права попечителей и подчеркивал самоуправление университетов через избрание ректоров, а устав 1884 года частично возвращал права попечителей и передавал вопрос назначения ректора Министерству народного просвещения. Иначе говоря,
мы видим движение от патриархального университета, учрежденного «для преподавания наук», к университету «для изучения наук» как социальному институту государства.

Об этом же, кстати, говорит и увеличение срока обучения в университетах с трёх до четырёх (а на медицинских факультетах – до пяти) лет, принятое уставом 1835 года. При этом повторно отмечу, что правление Николая I (до 1848 года) наиболее благоприятствовало развитию науки и образования в Российской империи.

Следует также обратить внимание на тесную связь российских университетов с Академией наук. Буквально через полгода после утверждения университетского устава 1835 года Николай I утверждает новый устав Академии наук, который создал основания для развития не только научной деятельности, но и образования в целом. Согласно этому уставу, Академия «должна быть в сношении со всеми университетами в Империи для получения новых сведений… университеты же, со своей стороны, относятся к ней во всех случаях, где может быть полезно её содействие или совет». И университеты, и Академия наук получили большие финансовые ассигнования на приобретение оборудования, библиотек, увеличение жалования (оно увеличилось в два раза, а пенсии – на треть). Жалование столичных профессоров составляло 3500–4000 рублей, плюс они получали 400–500 рублей «квартирных денег». Пенсия их составляла 2000 рублей. Жалование преподавателей нестоличных университетов, в соответствии с университетским уставом, было ниже.

Сохранились ли какие-то сведения о финансовой поддержке государями научно-образовательной деятельности университетов, академии?


– Конечно, императоры России, и в частности Николай I, делали большие пожертвования в пользу науки и университетов. Укажу на один известный факт. Среди российских университетов опережающим развитием естественных и точных наук выделялся Казанский университет. Например, уже во второй половине 1830-х годов здесь преподавали курс сравнительной анатомии, которого не было тогда ни в одном российском университете. Для поддержания и укрепления уровня научно-исследовательской работы университетской медицине нужна была новая оснащенная клиника. Николай Первый во время пребывания в Казани на войсковых маневрах в 1838 году счел своим долгом посетить Казанский университет и пожертвовать 200 000 рублей на строительство новой клиники. Она и была вскоре построена по проекту известного архитектора М.П. Коринфского.


Насколько успешно развивались связи российских университетов с европейскими? Правда ли, что в России получить звание профессора можно было только после обучения в Европе?


– Давайте обратимся к фактам. После Петровского времени, с его обращением к Европе, император Павел, напротив, запретил отправлять молодых людей на обучение за границу (указ 1798 года). Однако при Александре I по университетскому уставу 1804 года на зарубежные командировки даже выделяются деньги из казны. Правда, мало и для немногих (два магистра в год). Сама командировка, по отчетам, носит в целом общепросветительский характер. А в соответствии с уставом 1835 года заграничная стажировка выпускников российских университетов становится уже непременным условием для получения соответствующего преподавательского места. Иными словами, такая командировка оказывается необходимой уже и для повышения профессионального уровня, и для получения профессорского звания. Обратим здесь внимание на последовательный ход действий николаевской администрации. По указу императора в 1827 году на основе Дерптского университета, где преподавание велось на немецком языке, создается так называемый Профессорский институт. На открывшиеся 25 вакансий туда направляются на три года лучшие выпускники других университетов Российской империи. После дерптской стажировки их посылают на два года за границу. Командировку оплачивает казна.

 

Вернувшиеся домой ученые были обязаны прослужить в российских учебных заведениях по распределению Министерства народного просвещения не менее 12 лет, профессора – не менее 25 лет.

С конца 1830-х годов все меньше выпускников направляется в Профессорский институт. Большинство, минуя его, едут прямо в научные центры западноевропейских университетов. И уже не просто выпускники, а магистры, и не только на два года, а на значительно больший срок. Так, в 1830–1840-х годах в Берлинском университете прошли стажировку 95 профессоров российских университетов, в Сорбонне – 18, в высших учебных заведениях Лондона – 20, в Венском университете – 28, в Пражском – 12, в Копенгагенском – 8, в Кёнигсбергском – 10 и т.д.

К середине 1840-х годов министр народного просвещения граф Уваров регулярно, как свидетельствуют документы, представлял Николаю Первому обширные доклады о состоянии науки и образования в России. В них он констатировал «обновление и преобразование» российских университетов, которые уже сами в состоянии подготовить своих будущих преподавателей, заграничные же командировки университетских преподавателей он рассматривал как деятельность по поддержанию международных научных связей и престижа российского образования.

Споров не возникало при принятии радикальных решений (чего стоит только решение о создании Профессорского института, или об условиях выезда на заграничную стажировку) в управлении образованием?

К достоинствам императора Николая I в области научно-образовательной политики нужно отнести его гибкость и умение прислушиваться к разумным доводам оппонентов, невзирая на лица, то есть на отрицательные мнения своих приближенных. Так, при учреждении Профессорского института с последующей отправкой за границу молодых специалистов Сперанский, Шишков, Строганов были резко против данного проекта, но император принял и поддержал рациональное объяснение Ливена и Уварова.